ТУРКМЕНСКИЕ КОНЕВОДЧЕСКИЕ ТРАДИЦИИ

По некоторым данным, Туркменистан является не только родиной ахалтекинского коня, но и центром, где была одомашнена лошадь. Первые сведения о разведении коней на этой территории относятся к IV тысячелетию до н.э. Древние этносы (арии  и туры), запрягавшие первоначально коней в колесницы, способствовали распространению культуры коневодства на Ближнем Востоке и в Европе.

В XVI в. до н.э. в Северо-Запад-ной Месопотамии арии и туры создали государство Митанни. Широкое распространение там получило разведение коней. Сохранился «Трактат о коневодстве» митаннийца Киккули, бывшего старшим конюхом при дворе хеттских царей. Впоследствии этот трактат был переведен на европейские языки и пользовался популярностью, причем почти все пункты трактата совпадают с традиционным тренингом ахалтекинских лошадей.

Великолепные древние туркменские лошади попали из Туркменистана в Малую Азию, затем в Урарту, Египет, а оттуда — в Грецию и Рим. Еще одна часть древних туркмен продвинулась на Восток — в Монголию, на Алтай, к границам Китая. Там появились рослые, стройные скакуны, резко отличающиеся от степных пород лошадей. Доказательством этому служит обнаружение останков лошадей в Пазырыкском кургане (IV в. до н.э.), относящихся к представителям ахалтекинской породы. Источники сообщают о прекрасных конях Парфии, Хорезма и Бактрии. В средневековье китайские императоры в течение столетий вывозили из Средней Азии «небесных» «драконовых», «крылатых» коней.

Ахалтекинцы в древности оказали влияние на все верховые породы мира. Точно известно лишь о более позднем влиянии, но и оно поражает своей масштабностью. При их помощи создались породы лошадей Ирана, Афганистана, Пакистана, Индии, Турции, Ирака, Сирии, Германии (тракенская порода), Венгрии (нониусы), Чехии, Словакии, Румынии, Югославии, орловские и донские рысаки России, некоторые степные породы Казахстана, Киргизии, Каракалпакстана, а также знаменитые арабские и английские чистокровки.

Со времен Древнего Рима и вплоть до XX в. источники говорят о невероятной способности туркменских коней к пробегам на дальние расстояния. Они могли проходить ежедневно 150 км в течение 10 дней, подолгу обходясь без воды и пищи. Уже с малолетства жеребят начинали упражнять в быстром беге с грузом на спине. Это, в сочетании с ограниченным количеством корма, не давало туркменскому коню развивать спереди грудь. Грудная клетка была сдавлена с боков, с глубоким, но плоским ребром, брюхо же было поджато. Поэтому ахалтекинец сочетал в себе длинные линии при совершенно свободном дыхании, что говорит о силе энергии. Еще в детстве жеребята усваивали различные боевые команды. Дж.Фрэзер отмечал, что туркмены учили своих коней драться копытами, хватать врага зубами. Хорошо обученный конь представлял большую опасность для противника. Известно, что конь Александра Македонского ахалтекинец Буцефал совершал на поле боя невероятно сложные маневры, укрывал хозяина от стрел и копий, сам нападал на врага — теснил грудью и кусал. Специально обученные кони даже охраняли стада от волков, ломая им спины копытами.

В сложную выучку боевых коней входило многое: при падении всадника он останавливался возле хозяина и никому к нему не подпускал, продолжая волочить всадника на себе, когда тот имитировал смерть, ложился возле раненого и помогал ему сесть в седло, выносил хозяина из боя, совершал всевозможные маневры — ложное отступление, окружение противника и т.д.

Туркмены заботливо ухаживали за лошадьми и чистили два раза в день. Некоторые сейисы (тренеры) к дневному рациону ячменя добавляли несколько сырых яиц. Особо знаменитых коней кормили вволю. Им скармливали хлеб, куриные яйца, бараний жир. Лошадей любовно украшали. Туркменские ремесленники изготовляли подпруги, уздечки, потники, ногайки, седла. Полный комплект сбруй назывался у туркмен «алагайыш» и дорого ценился. Богато украшенные кони присутствовали на всех праздниках туркмен. Скачки («атчапышыгы») были любимым видом развлечений, которые устраивались по поводу свадьбы, обрезания, рождения сына и т.д.

У туркмен ценилась йомудская порода лошадей — самая сильная и выносливая в Центральной Азии. В китайском реестре VII-VIII вв., составленном для нужд армии, йомудская лошадь упоминается под названием «юй-мэй-хунь». Эта порода также произошла от древнетуркменской лошади. Нужно отметить, что если в районах Юго-Западного Туркменистана они (в отличие от ахалтекинцев) паслись в табунах, то уже в Семиречье даже помеси йомутцев не могли приспособиться к табунам, что служит доказательством о приверженности к своей экологической зоне. Йомудская лошадь, запряженная в арбу с грузом в 500 кг проходила быстрым шагом по 60-80 км в день через пески, грязь, арыки. Йомутцев в большом количестве продавали на базарах Бухары. Основными скупщиками были каракалпаки, которые на их базе создали лошадь особого типа. Йомутские лошади делились на три типа.

В исторических источниках говорится о лошадях баятской породы. Хорошие лошади были у туркмен гекленов, эрсары, човдуров, сарыков и ата. Существовали и рабочие лошади, под названием «ябы» и «алаша». Считается, что русское слово «лошадь» происходит именно от туркменского «алаша».

Лучшей породой считается ахалтекинская. Имея три внутрипородных типа, они имеют средние промеры высоты в холке от 155 до 160 см. Основные их масти — гнедая (дор), буланая (меле), рыжая (сары), серая (боз), соловая (гыр), вороная (гара). Ахалтекинцев сотнями вывозили из Туркменистана в разные страны, улучшая различные породы. Туркмены воспевали коней, слагая легенды, пословицы, притчи. Классики туркменской поэзии посвящали им целые поэмы. Коневодство у туркмен было одной из основных отраслей хозяйства. Их активно использовали в военном деле. Существовал даже пир (святой) — покровитель лошадей Дулдулбаба, к которому обращались не только при болезни лошадей, но и прибегали к «следу» его мифического коня Дулдуля при болезни детей.

О.Гундогдыев

МУЗЫКАЛЬНОЕ ИСКУССТВО ТУРКМЕН

Самые ранние сведения о музыкальной культуре древних туркмен дают предметы искусства Парфии, Маргианы и Хорезма (последние века до н.э. — начальные века н.э.), сохранившие изображения целого ряда струнных, духовых и ударных инструментов. Все они, судя по сюжетам на археологических находках, активно использовались жителями древнего Туркменистана в ритуально-культовых действах, связанных с религиозными, календарно-земледельческими обрядами и праздниками. По этим же сюжетам можно предположить и о существовании в те времена музыкально-танцевальных «коллективов», которые привлекались к обслуживанию дворцовых и храмовых церемоний. Их составляли, видимо, профессиональные певцы, инструменталисты и танцоры. Богатая и разнообразная музыкальная жизнь, отраженная в памятниках материальной культуры, получила дальнейшее развитие благодаря творческой исполнительской деятельности отдельных профессиональных музыкантов. Один из них — Барбад Мервези. Некоторые источники сохранили сведения, относящиеся и к средневековым туркменским музыкальным традициям. Например, в сообщениях историков Аммиана Марцеллина (IV в.), Менандра Протектора (VI в.), китайских хроник VI-VIII вв. идет речь о погребальных и других песнях огузов, о их музыке, исполняемой во время ритуалов.

Большой интерес для изучения истоков туркменской музыки представляет эпическое творчество древних туркмен-огузов, где, по мнению литературоведов, с самого начала существовало взаимодействие прозы, поэзии и музыки. Особо показательные в этом отношении тексты орхоно-енисейских рунических памятников (VI- VIII вв.) и эпические сказания туркмен-огузов, именуемые термином «Огузнама». Бесценным источником для изучения музыкальной жизни туркмен раннего средневековья является туркменский (огузский) героический эпос «Горкут Ата». Из него следует, что туркмены-огузы своих сказителей называли озанами (озан, узан), а главное действующее лицо эпоса Горкут Ата, слагающий песни и сказания о подвигах огузов, — прототип современных бахши. Здесь упоминаются также музыкальные инструменты туркмен-огузов (гопуз, сурнай, бору, нагара и др.), которые звучали на семейных и всенародных торжествах, во время боевых действий.

В доступных нам источниках сохранилось очень мало сведений о музыкальной культуре туркмен XI- XV вв. Рассредоточение огузо-туркменских племен на огромной территории в период сельджукских завоеваний оказало несомненное влияние на дальнейшее состояние туркменской музыки. В ее традициях и по сей день сохранилось множество общих черт с музыкальными культурами азербайджанского и турецкого народов, в этногенезе которых заметную роль сыграли туркмены.

Начиная примерно с XV в. главной фигурой в туркменской профессиональной музыке устной традиции становятся бахши, которые, являясь прямыми продолжателями искусства огузских озанов, заимствовали от них не только эпические традиции, но и некоторые сюжеты, вошедшие затем в созданные ими новые эпические произведения: «Гёроглы», « Шасенем-Гарып », « Саятлы-Хем- ра», «Хюрлукга-Хемра», «Неджеп- оглан» и др. Как и в эпосе огузских озанов, в большинстве из них главными героями выступают сами бахши (здесь они часто именуются словом ашик), а их искусство обладает магической силой. Кроме того, дестанное исполнительство бахши, как и у озанов, имеет синтетический характер: рассказываемый поэтический текст, поющиеся стихотворнопесенные части, артистизм и мастерство исполонителям в пении, игре на дутаре, красноречии, импровизации  - все они находятся в тесной взаимосвязи друг с другом, составляя одно целое, и выполняют важную роль в раскрытии образно-эмоционального содержания исполняемого произведения. Выступление бахши, исполняющего дестан в полном смысле можно назвать литературно-поэтическим и музыкальным театром одного актера.

Огромное влияние на развитие всех сторон духовной жизни туркменского народа оказало творчество Махтумкули. Еще при его жизни многие сочиненные им произведения становились поэтической основой песен бахши. Возможно, что именно в этот период (XVIII в.) и происходит разделение бахши на дестанчы (сказителей) и тирмечи (песенников), которое сохраняется до сих пор. В XIX в. большую известность приобретают песни бахши, исполняемые на стихи Кемине, Сейди, Зелили, Молланепеса и других. Исполнительское искусство бахши, достигшее в это время своего наивысшего расцвета, оказало значительное влияние на развитие другой ветви туркменской профессиональной музыки устной традиции — инструментальной.

Длительный процесс эволюции и совершенствования народных музыкальных инструментов происходил параллельно с процессом формирования самого туркменского народа и в соответствии с особенностями его жизненного уклада, характера, психологии и мировоззрения. Большинство инструментов когда-то было связано с ритуально-обрядовой практикой. Многие из них, потеряв свои прежние функции, превратились в детскую музыкальную игрушку, женскую забаву или же в профессиональные инструменты. Условно их можно разделить на две группы.

К первой относятся инструменты с магическими и обрядовыми функциями, которые помогали, по поверью туркмен, отгонять злых духов. Это д е п (депрек) — ударный инструмент типа бубна с круглой деревянной обечайкой, кожаной мембраной и маленькими железными колечками, закрепленными с внутренней стороны обечайки. Деп - прямой потомок бубнов, изображенных на нисийских ритонах. На нем играли женщины-туркменки, аккомпанируя своему ритуально-магическому танцу «чапак». Ш а л д ы р а к представлял собой звенящую палку, которую использовали дивана (дервиши) для изгнания «нечистых сил». Источником звука служили маленькие колокольчики, разные металлические подвески, прикрепленные к палке. Джанг — небольшой колокольчик, навешиваемый на шею одного из животных в стаде или же на шею верблюда, идущего впереди (или в конце) каравана. Д у в м е представляет собой маленькие бубенчики, навешиваемые на колыбельке ребенка, или же пришиваемые на верхние одежды детей и женщин в качестве оберега. Детский х ы з л а в у к состоит из зазубренного диска, диаметром 6-8 см, сделанного из сухой тыквенной корки или толстой кожи. В центре диска — два отверствия, через которые проходит сложенный вдвойне шнурок длиной 35-40 см. Источником звука является диск, вращаемый попеременно в разные стороны при помощи скрученного сперва двойного шнурка. Ушгулевук-слепленная из глины в форме горного козла или птицы детская свистулька с двумя игровыми отверстиями. Г о п у з (губной варган), являющийся древнейшим инструментом, встречается у многих народов. У туркмен он девичий инструмент для исполнения пьес подражательного характера. Туркменский гопуз состоит из металлической подковообразной основы с параллельно вытянутыми концами и прикрепляемого в ее середине тонкого стального язычка.

Вторую группу составляют инструменты внеобрядового музицирования. Это дилли тюйдук — духовой язычковый инструмент длиной 13-14 см, который изготавливается из сухого тонкого камыша с полым стеблем. Он имеет на лицевой стороне надрезной одинарный язычок и три (иногда четыре) игровых отверстви. К его разновидностям относятся дилли тюйдук без игровых отверстий, используемый и поныне, и г о ш а (парный) дилли тюйдук, который бытовал еще в начале XX в. У геокленов дилли тюйдук получил распространение под названием б а л а м а н. Как и в других подобных язычковых инструментах, на дилли тюйдуке возможно регулирование высоты звука каждого отверстия силой вдуваемого воздуха и значительное расширение его звукоряда путем зажимания зубами на нижнюю часть язычка инструмента. Репертуар дилли-тюйдукчи разнообразен: это небольшие пьесы шуточно-подражательного характера, напевы песен фольк-лорного происхождения, а также инструментальные версии сложных по мелодике и строению песен бахши.

Гаргы тюйдук (открытая продольная флейта) — один из древнейших музыкальных инструментов, аналоги которого используются в музыкальной практике многих народов. Он делается из полого стебля зонтичного растения, называемого в народе «гаргы гамыш», и иметь шесть игровых отверстий: пять на лицевой стороне, одно — на тыльной. Воспроизведение отсутствующих в основном звукоряде звуков достигается изменением положения губ, регулированием силы вдуваемого воздуха или же полуоткрыванием игровых отверстий. Гаргы тюйдук — сольный и ансамблевый инструмент, на котором исполняются в основном песенные мелодии. Имеются также инструментальные пьесы, созданные народными музыкантами прошлого специально для гаргы тюйдука. На нем аккомпанируют и певцам (янамачы), исполняющим в «тюйдуковой» манере народные лирические песни и популярные песни бахши.

Дутар — струнно-щипковый инструмент, который в течение последних пяти-шести веков был самым распространенным и самым любимым инструментом туркменского народа. На нем играют бахши и сазанда (дутарчы) — ведущие носители туркменской профессиональной музыки устной традиции. Корпус современного дутара изготавливается из цельного куска тутового дерева, а гриф его — из абрикосового. Инструмент имеет две стальные струны (отсюда и его название) и тринадцать фиксированных металлических ладков (до 30-х годов XX в. струны и ладки были шелковые), которые дают хроматический звукоряд в пределах октавы с пррибавленной к нему сверху большой секундой. Традиционная настройка дутара — квартовая. Туркменский дутар, как и одноименные инструменты других восточных народов, по генеологии прямо связан с теми дилнными лютневыми инструментами, изображенными на археологических памятниках древнего Туркменистана, а его непосредственным предшественником является г о п у з озанов, который в послеогузский период был известен также под названиями «тюркский танбур (тамбур)» и «тюркская танбура (тамбура)». Не случайно в некоторых регионах Туркменистана дутар по-прежнему именуется словом «тамдыра», происходящим именно от «тамбура». Дутар в первую очередь считается аккомпанирующим пению бахши инструментом. Он широко используется также как сольный и как ансамблевый инструмент, на котором исполняются дутарные версии популярных песен бахши и инструментальные пьесы, созданные специально для дутара.

Туркменский г ы д ж а к — это точный или близкий аналог струнно-смычковых инструментов, широко применяемых в музыке многих народов Центральной Азии и Закавказья. Название инструмента образовано, видимо, от глагола «гыджамак» («скрипеть»), означающего в туркменском языке действие, которое происходит при трении предметов друг о друга. Следовательно, гыджак, на котором звук извлекается путем трения смычка о струны, означает «скрипучий», «производя-щий скрип». По сообщениям народных музыкантов, в музыкальную практику туркмен гыджак вводится только в XIX в. — сперва среди хивинских туркмен, затем в Западном Туркменистане, а в конце века - в Ахале. Корпус гыджака преж-де изготавливался из тыквы или привозного кокосового ореха, а все три его струны были шелковые. В XX в. корпус инструмента стали делать из цельного куска тутового дерева, а шелковые струны заменены на металлические. Настройка гыджака, как и раньше, квартовая. Гыджак используется как аккомпа-нирующий пению бахши (в ансамбле с дутаром или с дутарами), сольный и ансамблевый инструмент. Его репертуар идентичен репертуару дутара, но есть и отдельные пьесы, исполняемые только на гыджаке.

Песенный фольклор сопровождал жизнь туркмен от рождения до самой смерти. Этот пласт национального музыкального наследия условно можно разделить на трудовые песни (простейшие по мелодике и строению песни-заклинания, связан-ные со скотоводческим бытом и земледельческими работами); обрядовые (календарные песни-гадания, звучащие в ночь на новруз-байрам, а так же для вызывания дождя и т.д., свадебные, исполняемые во время проводов невесты из родительского дома «яр-яр», куплеты-причитания невесты и ее подруг, реликтовая брачная песня «ак-гёк гейдирме», похоронные причитания «агы», т.е. плач, религиозные, исполняемые во время зикра, в первый день ураза-бай- рама); лирические (несколько разновидностей женских «ляле», а также более развитых по музыкально-поэтическому строению, считанные образцы мужских) и детские (прежде всего, это творчество самих детей: множество считалок, произносимых речитативом перед началом игры для распределения участников на группы и определения ведущего игрока, старинные песенки-заговоры, при помощи которых дети обращаются к растениям, животным, явлениям природы, чтобы они осуществили желаемое действие). К числу туркменских детских песен можно отнести и колыбельные «хювди», «алла», созданные взрослыми специально для детей. Их название связано с распеванием после каждого куплета слов «хувва-хув» или «алла-хув», имеющих такое же значение как рус-ское «баю-бай». В этих песнях, исполняемых матерью, бабушкой или сестрой ребенка, велик элемент импровизации.

Песенный фольклор находится, конечно, на периферии музыкальной культуры туркмен. Ее основу, как показано выше, составляет профессиональная музыка устной традиции - важный и могучий компонент всей духовной жизни туркменского народа. Возникнув на основе богатого различными видами и жанра-ми народного творчества и развиваясь в тесном взаимодействии с национальной литературой, она всегда носила демократический характер и служила интересам всего общества. Ее носителями в туркменской среде стали бахши (певцы и сказители, сопровождающие свое исполнение игрой на дутаре) и сазанда (исполнители инструментальной музцки на дутаре, гыджаке, гаргы тюйдуке, дилли тюйдуке), своеобразное и неповтроимое искусство которых формировалось в результате усвоения ими передающихся изустно от поколения к поколению, от мастера к ученику многовековых художественных традиций и их дальнейшего усовершенствования в живой исполнительской практике. 

Ш.Гуллыев

ТУРКМЕНСКИЙ ПАРК ЮРСКОГО ПЕРИОДА

Здесь самые высокие в Туркменистане горы, самые глубокие озера, самые протяженные и необычные пещеры, самый величественный в стране естественный водопад. Здесь находятся целебные сероводородные источники и самая большая в Центральной Азии роща редких деревьев унаби, дезинфицирующих окружающее пространство. А еще здесь можно пройти по мосту времени длиной в полторы сотни миллионов лет и прикоснуться к вечности — окаменевшим следам динозавров, которых в этих местах сохранилось больше, чем где-либо еще в мире. Имя этому удивительному краю на юго-востоке республики — Койтендаг, что означает «Горы глубоких каньонов».

Для сбережения необыкновенных красот этих мест, которые заслуженно имеют статус памятников природы, создан Койтендагский государственный заповедник. В поисках экзотических впечатлений сюда приезжают люди со всех уголков Туркменистана и из других стран. В будущем в горах Койтендага на базе заповедника будет создан национальный природный парк. Подготовительные работы уже ведутся, Министерство охраны природы разрабатывает туристические маршруты. 

Гостей Койтендаг удивляет сразу: необычны уже его предгорья, окрашенные в красные тона разных оттенков. Столь непривычный облик почвы обретают благодаря выходу на поверхность пород-пестроцветов. Если подняться выше, Койтендаг постелет под ноги мягкий ковер золотых от солнца трав. Еще выше он становится золотисто зеленым. А затем и вовсе насыщенно-изумрудным, причем украшенным множеством цветов — небесной голубизны миниатюрными колокольчиками лекарственной горечавки, желтыми звездочками ветреницы, нежно-розовыми примулами. Подлинная феерия света и красок!

Далеко, у самого горизонта, виднеется Амударья, но отсюда, за десятки километров, могучая река кажется всего лишь серебристой лентой. Ближе раскинулось обширное нагорье Магданлы. А по окрестным склонам карабкается редколесье можжевельника — арчи. Эти деревья не сильно отличаются от своих собратьев в Копетдаге, так же круглый год облачены в пышное одеяние зеленой хвои. Они высоки и стройны, однако там, где ветра сильнее, мощные стволы арчи стелятся по земле, причудливо изогнутые, словно по замыслу художника-авангардиста.

У горных вершин арчовники уступают место хрупкой, но, оказывается, еще более выносливой жимолости. Каменные россыпи украшают забавные колючие растения-подушки и нежные соцветия шафрана — крокуса, которые наперекор всему раскрываются среди снега и льда навстречу солнечным лучам. А сами вершины по полгода, если не дольше, кутаются в толстое снежное одеяло. Сверкающая царственная мантия красуется на Койтендаге чуть ли не до жарких летних дней, нехотя поддаваясь напористому туркменскому солнцу. Именно здесь, сияя белоснежным одеянием в обрамлении прекрасных лесов, величественно, на 3139 метров над уровнем моря, поднимается самая высокая горная вершина страны — пик Бейик Туркменбаши.

Даже растаяв, снега не исчезают бесследно. Талые воды питают многочисленные родники, благодаря которым Койтендаг остается зеленым островком в окружении засушливых равнин. Особенно заметен контраст в изрезавших горы узких длинных ущельях «дере», где струятся среди зарослей душистой горной мяты прохладные источники и мелодично журчат прозрачные ручьи. Случается, здесь грохочут и селевые потоки, обкатывая острые края больших валунов в округлую гальку и делая ущелья еще глубже и суровее.

Каждое ущелье по-своему уникально. Так, в Булак-дере на карнизе скалы у выхода грунтовых вод, откуда срывается водопад, когда-то вырос влаголюбивый папоротник адиантум — Венерин волос. И теперь карниз украшают «пряди» богини любви, по которым стекают хрустальные капли, а сам водопад так и называется «Волосы Венеры». 

В ущелье Ходжа-Караул-дере гостей встречает почти 800-летний тутовник «Кызыл-тут-баба», украшенный множеством разноцветных лоскутков, повязанных во исполнение самых заветных желаний побывавших здесь путников. Жемчужина Умбар-дере — одноименный водопад высотой 27 метров. К нему надо долго идти по каменному, с высокими отвесными стенами коридору, столь узкому, что небо над головой виднеется лишь тонкой полоской, а любой звук отдается гулким эхом. Водопад очень красив — с шумом рушится вниз водный поток, а тысячи брызг образуют великолепную водную занавесь, отороченную тончайшей кисеей из мельчайших капель.

Дарай-дере — самое широкое и длинное ущелье, без малого 30 км. Труднопроходимые заросли каркаса кавказского, клена пушистого, шиповника, дикого винограда дают надежный приют многим заповедным обитателям.

В Койтендаге живут занесенные в Международную красную книгу горный баран, туркестанская рысь и другие животные. Только млекопитающих на территории заповедника четыре десятка видов. Среди них выделяется винторогий козел мархур. Мархур означает «пожирающий змей» — так гласит поверье, однако его рацион особо не отличается от пристрастий других копытных. Облик мархура своеобразен — головы самцов венчают необычные, спирально закрученные рога. Эти животные идеально приспособлены для жизни среди каменных обрывов, каждое их движение выверено и четко. Иначе нельзя: один неверный шаг — и мархур сорвется в глубокую пропасть, ведь его излюбленные места обитания находятся высоко в горах, на скальных выступах и каменных полках.

Среди птиц наиболее представительны хищные — ястреб, степной орел, курганник. Интересны пернатые и с более мирным нравом, в их числе такие редкие, как браминский скворец и необыкновенно привлекательная райская мухоловка. В высокой траве и среди каменных россыпей можно повстречать более двух с половиной десятков видов рептилий. Это ядовитые кобра и гюрза, а также устрашающая на вид, но безобидная ушастая круглоголовка. Повезет, увидите и самую крупную из ящериц — варана.

Но, пожалуй, самый необычный обитатель этих мест — койтендагский слепой голец, миниатюрная рыбка, лишенная глаз и чешуйчатого покрова. Это ярко выраженный образчик причуд эволюции. Скорее всего, когда-то популяция предков этой рыбешки случайно попала в обширную сеть подземных водоемов района с развитым карстовым процессом. Зрение в полной темноте не нужно, вот рациональная природа и лишила гольца возможности видеть. Возможно, люди так и не узнали бы о дивной рыбке, если бы не находящийся в окрестностях поселка Карлюк карстовый провал с озером, воды которого связаны с подземельями. Здесь и появляется слепой голец, включенный в Красную книгу Туркменистана.

Своеобразен и растительный мир Койтендага — высокие, облаченные в кружево листвы каркасы, огромные тутовые деревья в ущельях, вековые платаны. В дупле чинары «Учдоган» могут легко разместиться с десяток человек. А роща унаби насчитывает около 2 тысяч деревьев и почитается местным населением как святое место. Унаби (его еще называют китайским фиником или зизифусом) с давних времен славится лечебными свойствами. Легенда гласит — однажды здесь остановился передохнуть почтенный путник. Опечалившись, что вокруг мало зелени и нет тени, старец ударил посохом о каменистую почву. И забил из земли хрустальный источник, появился дивный сад, первым деревом унаби в котором и стал этот волшебный посох. Мучнистые плоды этой редкой древесной породы издревле использовались против болезней сердца, почек, печени, желудка. 

Горы Койтендаг представляют собой юго-западный отрог Гиссарского хребта, западный (туркменский) склон которого сложен верхнеюрскими известняками. Здесь обнаружено немало карстовых пещер. Протяженность иных — многие километры, это настоящие подземные лабиринты, прекрасные и таинственные. Вода, капля за каплей несущая растворенный известняк, словно искусный дизайнер неустанно обновляет декор пещер. Нужны долгие годы, чтобы подросли на считанные сантиметры украшающие своды подземелий каменные сосульки — сталактиты и поднимающиеся им на встречу сталагмиты. В конце концов они срастаются в колонны сталагнатов. Это великолепие создавалось не одну тысячу лет, очень ранимо и нуждается в бережном к себе отношении. 

На территории Карлюкского заказника находится несколько известных пещер, в том числе и Кап-Кутан — одна из самых красивых и протяженных в Койтендаге. Бывало, что ученые-спелеологи исследовали богатое убранство пещеры и ее лабиринты, не выходя на поверхность по нескольку дней и даже недель.

Уже неподалеку от входа лучи фонарей выхватывают из кромешной тьмы каскады наполненных водой каменных чаш — карров, разделенных изящными перемычками. В одном из «залов» на стене распласталась своеобразная медуза. Не сразу и догадаешься, что на самом деле это огромный, причудливой формы сталактит. Есть здесь и «Зал Деда Мороза», названный так из-за двух необычных сталагмитов. Не надо обладать особой фантазией, чтобы угадать в каменных изваяниях очертания Деда Мороза и его внучки Снегурочки. «Готический зал» украшают ажурные, словно в соборе, колоннады, причудливые каменные цветы, драпировки и наполненные водой «бассейны». Роскошью убранства с ним может сравниться разве что «Жемчужный зал», пол и стены которого богато инкрустированы образованиями из кальцита, напоминающими жемчужины. 

Лабиринты запутаны, в них множество лазов и узких ходов. Только из «Главного зала» пещеры можно насчитать с десяток выходов — без знающего проводника нужного не найдешь. Но и дальше будьте готовы к неожиданностям. В одном из «залов» затаилось чудовище, на поверку оказавшееся огромной глыбой. Кажется живым и красующееся на потолке одной из подземных галерей «каменное сердце» — причудливой формы сталактит. 

Система подземелий Койтендага очень сложна. Ученые считают, что подземные ходы и водотоки соединяют в запутанную сеть не только пещеры, но и карстовые провалы, и озера. Одно из самых удивительных — озеро Каттаколь глубиной 59 метров. Пусть крайне редко, раз в десятилетия, но случаются здесь события совершенно необычные: вдруг возникает бурлящий водоворот, который может всосать неизвестно куда более трети объема водоема. Однако затем Каттаколь обязательно наполняется вновь. 

Необычные явления наблюдаются и в других местах. Так, гладь озера Хорджун обычно спокойна, как в аквариуме, а вода прозрачна. Но, бывает, в дождливые годы весной с его дна поднимается из карстовых подземелий муть, всплывают листья и предметы, явно попавшие туда с поверхности. А вот откуда именно — загадка.

Очень интересно местечко Кайнар-баба. Здесь два источника — Карасу и Аксу. Первый питает небольшое живописное озеро в изумрудной оправе зарослей тростника, населенное множеством карпов, редкими моллюсками. Согласно легенде, это место было обителью старца-праведника, оно почитается в народе, и рыбу здесь никто не ловит. Имеет славу среди людей и целебный сероводородный источник Аксу. Вода в нем насыщена множеством пузырьков, будто кипит, да и само слово «кайнар» означает «кипящий».

В Ходжапильском заказнике заповедника находится знаменитое Плато динозавров. Ходжапиль можно перевести как «Слоны святого». Бытовало поверье, что множество огромных, необычной формы следов, которыми усеяно каменистое плато, в давние времена оставили сказочные слоны странствующего хаджи, который вернулся из Индии с диковинными животными. Связывали их и со слонами в войске Александра Македонского. Однако со временем исследователи установили, что отпечатки лап принадлежат огромным, давно вымершим рептилиям, бродившим на морском побережье по мелководью в верхнеюрскую эпоху 150 миллионов лет назад, когда и гор здесь еще не было. Затем море отступило, следы на мягких известняках окаменели, оказались погребены под толщей отложений, а когда начался мощный процесс горообразования и поднялся Койтендаг, были вынесены подземными силами на поверхность. 

За давностью лет трудно понять, чем некогда так полюбились динозаврам эти места, но они оставили 2,5 тысячи сохранившихся до нашей эпохи следов. Они принадлежат трем ранее не известным родам древних двуногих ящеров, названных туркменозаврусом, ходжапилзаврусом и гиссарозаврусом. Все они были растительноядными, туркменозаврус и ходжапилзаврус — трехпалыми, гиссарозаврус — четырехпалым. Самый крупный из них — туркмензаврус. Размер его следа достигает 70х65 сантиметров. Скорее всего, длина их была до 20 метров, и передвигались они при помощи мощных задних конечностей. Передние были значительно короче, при ходьбе ящеры ими не пользовались.

Еще одна местная достопримечательность — камень Пальвана. Пальваном в Туркмении называют человека невиданной силы, которому нет равных в состязаниях по борьбе. А ходжапильский богатырь по преданию был необычайно силен, так что не раз смельчаки, рискнувшие бросить ему вызов, погибали в неравной схватке. Поэтому Пальван и бросил у дороги в селение большой камень, с тем чтобы каждый, кто хотел помериться с ним силой, сперва доказал свою состоятельность, подняв огромный валун. А если не получалось, то и не рисковал бы понапрасну. Теперь большой камень, который нашим современникам и сдвинуть с места не по силам, напоминает о живших здесь когда-то богатырях.

Овеян легендами и сумрачный грот «Кыркгыз», или «Сорок девушек». Как гласит древнее сказание, здесь в давние времена скрывались от безжалостных врагов 40 прекрасных красавиц, пока тем не удалось выведать тайну грота. Тогда девушки попросили Бога превратить их в камни, чтобы не достаться злобному врагу. С тех пор «Кыркгыз» и почитается в народе. Придя сюда, загадывают желание и, обмакнув заранее припасенные ленточки во влажную глину, подбрасывают их к своду грота. Считается, если полоска ткани прилипнет к каменному потолку, желание обязательно сбудется. Многие тысячи ленточек причудливой бахромой свисают со сводов грота, напоминая об исполнившихся желаниях. 

Действительно, побывав в Койтендаге, трудно не поверить в то, что волшебство возможно. Столь удивительна и ярка здесь природа, так много запоминающихся встреч готовит для пытливого путника «Край глубоких каньонов». И подбрасывая ленточку к сводам грота «Кыркгыз», гости Койтендага желают еще не раз вернуться сюда.

Turkmen.Ru

ПРОГУЛКА ПО ТРОПАМ СЮНТ-ХАСАРДАГСКОГО ЗАПОВЕДНИКА

В этом уголке Туркменистана царит приятный субтропический климат, везде укрытые густым пологом леса журчат свежие горные ручьи, а в заповедных ущельях всегда прохладно. В здешних долинах на каменистых склонах ущелий и выше – среди редколесий туркменского можжевельника – арчи, под сенью величественных деревьев грецкого ореха и платанов – произрастает почти полторы тысячи видов растений, причем десятая их часть совершенно уникальна. Именно в этих местах встречаются представители чуть ли не половины редких «краснокнижных» видов животных, обитающих в Туркменистане.

Самой природой собрана здесь богатая коллекция прекрасных дикорастущих родственников плодовых растений, таких, как гранат, рябина, груша, яблоня, – настоящий цветущий сад… Этот изумительный край – Юго-Западный Копетдаг, среди всего разнообразия природных ландшафтов Туркменистана отличающийся особенным великолепием. 

Самые «эталонные» уголки этой горной системы охраняет Сюнт-Хасардагский государственный заповедник Министерства охраны природы Туркменистана. Вот уже около трех десятилетий его сотрудники изучают здешнюю природу, вкладывая все свои силы в сохранение красоты и биоразнообразия естественных ландшафтов.

Практически с любой точки Юго-Западного Копетдага видны две величественные горные вершины – Сюнт и Хасар, которым заповедник и обязан своим названием. Одна из его главных природных «жемчужин» – ущелье Йолдере – располагается как раз между этими вершинами. Путешествие по недлинному (всего несколько километров), но очень живописному ущелью – словно прогулка по сказочному лесу. Волшебство заключается в том, что здесь путник оказывается наедине с природой. Его сопровождает шумящий в густой листве ветер, трели невиданных птиц, резкие крики облаченных в великолепное оперение фазанов. Кстати, такая яркость окраски фазана призвана оповещать соседей по ущелью, что облюбованная птицей территория уже занята. Однако даже столь заметных, красочно переливающихся в лучах солнца «певцов» разглядеть сквозь здешние заросли – задача не из легких! Ущелье Йолдере густо поросло деверкавказским каркасом, держи-деревом, вязом и ивой, а под сенью этого леса цветут орхидеи и тюльпаны. Пробираться сквозь чащу, благоухающую ароматом горной мяты, можно лишь по узкой тропке, теряющейся в высокой траве, при этом придется то и дело перебираться через извилистый горный ручей. В тех местах, где ручей разливается пошире, почва особенно насыщена влагой, и вот тут-то предпочитают принимать свои грязевые ванны здешние кабаны. Они, надо сказать, могли бы чувствовать себя в этих краях полными хозяевами, если бы не другой хищник – царственный леопард, будто одетый в пятнистую королевскую мантию.

Не менее живописно Айдере – другое заповедное ущелье Сюнт-Хасардагского заповедника. Густо поросшие кленом-керкавом и кустами боярышника, его склоны кажутся живыми: над ними стоит непрерывный стрекот тысяч цикад. Среди всех этих зарослей взмывают в небо неприступные скальные кручи, которые словно стараются разглядеть себя в дрожащем водном зеркале горной речки Айдеринки. Редко, правда, камням это удается: вдоль ее берегов сплошной стеной стоят заросли ежевики, которые расступаются разве что перед величественными гигантскими платанами и грецкими орехами. Здесь же, неподалеку, лежат рощи дикого граната и винограда. Последний, оплетая деревья, будто старается спрятаться в прохладную тень от горячего туркменского лета... Если же путешественнику доведется оказаться в Айдере весной, его взору откроется и вовсе магическое зрелище – разбросанные то тут, то там полянки цветущих тюльпанов. Сотни раскрывшихся под нежными лучами весеннего солнца цветов – это нерукодельный, сотканный самой природой ковер, образец роскоши и великолепия, достойный украсить любой дворец.

Покинув долину реки, течение которой украшают сразу несколько прекрасных водопадов, а затем поднявшись по крутым склонам, оказываешься на обширном плоскогорье. Здесь много воздуха и света, а редколесью арчи с множеством цветов и опьяняющим терпким благоуханием душистых горных трав, кажется, нет края. Кое-где плоскогорье рассечено глубокими ущельями и пологими лощинами, украшенными дикорастущими плодовыми деревьями в цвету. И все это великолепие, если ветер принесет облака, может вмиг исчезнуть, спрятавшись в густом, как молоко, тумане. 

Не только заповедные уголки здешних мест способны поразить путника своей красотой – интересны ландшафты всей Сумбарской долины, что протянулась среди горных хребтов изумрудной полосой с многочисленными гранатовыми садами, зарослями ежевики и барбариса. Немало любопытных достопримечательностей можно обнаружить в этой долине. Так, например, в одном из ущелий разместился прекрасный водопад Гочдемир, хрустальные струи которого кажутся ажурным занавесом, переливающимся в ярких солнечных лучах. А в окрестностях поселка Махтумкули расположились Лунные Горы. Почему «лунные»? Ответ прост: страннику действительно может показаться, что он оказался на Луне или на какой-нибудь другой, еще более загадочной планете – настолько необычен окружающий пейзаж! Эти горы выглядят крайне странно: они имеют округлые, оплывшие формы, розовато-кремовый или же серый – почти белый цвет, который меняют после дождя, и, в зависимости от влажности, переливаются чуть ли не всеми цветами радуги… Лунные Горы больше смахивают на гигантские пирожные, чем на элементы ландшафта. Редко-редко на их склонах можно увидеть будто бы случайно очутившийся здесь кустик, который придает «инопланетному» ландшафту более привычный для нас, «земной» облик. Эта странная местность напоминает удивительные декорации, созданные природой для какого-то известного только ей спектакля.

Юго-Западный Копетдаг – родина многих плодовых растений, здесь произрастают дикие сородичи культурных злаков и кормовых трав; эти дикорастущие формы представляют огромную ценность для селекции, их используют для выведения все более устойчивых культурных сортов. На территории Сюнт-Хасардагского заповедника также произрастает удивительное, редчайшее растение, существующее на нашей планете всего в нескольких сотнях экземпляров – мандрагора туркменская. Растения рода мандрагора овеяны множеством легенд, предания предписывают им различные ценные свойства. Сейчас ученые выясняют, почему туркменская мандрагора настолько редка, и проводят работы по восстановлению ее популяции. Большой опыт накоплен сотрудниками заповедника по разведению и многих других редких растений, благодаря чему, к примеру, по берегам горных рек уже поселились десятки молодых деревьев ореха.

Немудрено, что среди такого растительного многообразия, обилия источников и горных рек, при столь мягком субтропическом климате крайне богат животный мир: Юго-Западный Копетдаг стал домом для почти сорока видов земноводных и рептилий. Заслуживает особого внимания богатство орнитофауны этого горного региона – здесь встречается не менее 250 тысяч видов птиц, в том числе такие редкие пернатые хищники, как беркут и балобан, или небольшая, но очень искусная охотница степная пустельга. Есть хищники и среди местных млекопитающих – это и грациозный леопард, и не столь симпатичная, но не менее своеобразная гиена. Более мирным нравом отличаются остальные обитающие здесь редкие животные: горный баран, медоед, дикобраз и др.

В Туркменистане уделяется особое внимание охране биоразнообразия, и замечательный субтропический горный уголок участием, конечно, не обделен. Вот уже многие годы на территории заповедника в усадьбе работает специализированный питомник, где успешно размножаются фазаны и кеклики, содержатся пустынные куропатки и редкие турачи. В 2003 году при содействии Всемирного фонда дикой природы (WWF) при заповеднике в местечке Ходжакала создан питомник по разведению джейранов. Эти «краснокнижные» животные были завезены сюда с Огурчинского заказника и не только хорошо прижились на новом месте, но и начали давать потомство; в будущем их планируется выпускать на свободу. Сотрудники заповедника надеются, что этот эксперимент окажется удачным, ведь здесь уже накоплен большой практический опыт по реакклиматизации куланов. Министерство охраны природы Туркменистана совместно с WWF осуществляет в этом регионе также специальную программу по сохранению леопарда под условным названием «страховое стадо». В случае нападения этой хищной кошки на домашний скот его владельцам возмещается нанесенный ущерб, что формирует у людей более благожелательное отношение к редкому хищнику.

В Туркменистане постоянно проводится работа по популяризации природоохранных усилий, регулярно организовываются экскурсии и проводятся экологические акции среди местного населения. В годы независимости отмечен значительный прогресс в деле сохранения природы родного края, достигнутый благодаря неравнодушию людей к красоте своей земли, которую они получили в наследство от своих предков и которую желают сохранить для последующих поколений.

Turkmen.Ru